Шесть месяцев назад Дональд Трамп объявил о введении тарифов в День освобождения — масштабных пошлин, примененных практически ко всем странам. Как повсеместно отмечалось, это решение мгновенно вернуло средний уровень тарифов к показателям 1934 года. Однако менее широко освещалось то обстоятельство, что длительное снижение тарифных ставок на протяжении предыдущих девяноста лет стало результатом многочисленных раундов международных переговоров, в ходе которых Соединенные Штаты и другие страны брали на себя торжественные обязательства не отступать от ранее достигнутых договоренностей о либерализации торговли. Таким образом, День освобождения оказался, помимо прочего, актом массового нарушения доверия со стороны Америки по отношению ко всему миру.

Теперь Трамп с нескрываемым изумлением обнаруживает, что в жёсткие игры всегда можно играть вдвоём. Его реакция на новые меры Китая по контролю за экспортом редкоземельных металлов, играющих ключевую роль в производстве цифровых технологий, выглядела бы комичной, если бы ставки не были бы столь высоки:



Боже мой. Агрессивные односторонние торговые меры – это «моральный позор» (moral disgrace). Кто бы мог подумать?

Однако между торговой политикой Трампа и подходом Китая существует одно фундаментальное различие. Оно заключается в том, что китайская сторона, судя по всему, в полной мере осознает последствия своих действий и действует расчетливо.

С самого начала было очевидно, что в полномасштабной торговой войне с Китаем Америка окажется в заведомо проигрышном положении. Прежде всего, Китай обладает экономикой большего масштаба в реальном выражении:

Кроме того, при всей взаимозависимости наших экономик, разрыв торговых связей нанесёт Америке более ощутимый удар. Бесспорно, китайская промышленность зависит от экспорта в США, однако американская экономика критически зависит от китайских поставок стратегического сырья, особенно редкоземельных металлов. Принципиальное различие заключается в следующем: Китай способен относительно быстро компенсировать потерю американского рынка хотя бы частично — за счёт активизации внутреннего спроса. США же, безусловно, со временем могли бы преодолеть сырьевую зависимость, но этот процесс занял бы многие годы.

Тем не менее, год назад Соединенные Штаты сохраняли ряд ключевых преимуществ перед Китаем. Несмотря на впечатляющие успехи Китая в научно-технологической сфере, Америка продолжала удерживать лидерство, обеспеченное её уникальной исследовательской инфраструктурой, выдающимися университетами и — во многом благодаря открытости общества — способностью привлекать лучшие умы со всего мира.

Кроме того, Америка обладала союзниками — фактором национальной мощи, который, как справедливо отмечает Филлипс О’Брайен, систематически недооценивается. Китай способен заключать ситуативные союзы по тактическим соображениям, но не более того. Соединенные Штаты же создали и возглавили мощную систему альянсов, поскольку представляли собой не просто государство: они олицетворяли идею и систему ценностей, разделяемых всем демократическим миром. И нельзя забывать, что Европа, в частности, при всей её нерешительности, остается экономической сверхдержавой, чей масштаб сопоставим с Китаем и Соединенными Штатами.

Хорошо, вы понимаете, что последовало далее: с момента прихода к власти Трамп и его сторонники начали методично подрывать каждый из этих столпов американского влияния.

Обратимся к научной сфере. Администрация Трампа инициировала масштабное сокращение финансирования научных изысканий, параллельно увольняя множество исследователей, напрямую занятых в государственных учреждениях. Речь идет не о планируемых на будущее сокращениях; эти меры относятся к 2026 финансовому году, который уже стартовал.

При этом, если рассматривать исключительно общие цифры, сколь бы драматичными они ни были, невозможно в полной мере оценить тяжесть нанесенного науке удара. Это объясняется двумя ключевыми причинами.

Во-первых, процесс сокращения финансирования научных исследований приобрел хаотичный и разрушительный характер. Как сообщает The Times, в субботу администрации Трампа пришлось экстренно отменять увольнение сотен ученых из Центров по контролю и профилактике заболеваний (Centers for Disease Control and Prevention), которые были ошибочно уволены накануне вечером вследствие грубого процессуального нарушения. Среди случайно уволенных сотрудников оказались два высших руководителя федеральной группы по борьбе с корью, специалисты по сдерживанию лихорадки Эбола в Демократической Республике Конго, сотрудники Службы эпидемиологической разведки (Epidemic Intelligence Service) и команда, отвечающая за издание авторитетного научного журнала «Еженедельный отчет о заболеваемости и смертности» (The Morbidity and Mortality Weekly Report).

После публикации материала The New York Times об увольнениях два федеральных чиновника из сферы здравоохранения, пожелавшие остаться анонимными, заявили в субботу, что многие сотрудники будут восстановлены. Но задайтесь вопросом: стал бы ученый посвящать себя масштабному исследовательскому проекту, зная, что финансирование может в любой момент исчезнуть вследствие «процессуальной ошибки»?

Во-вторых, становится очевидным, что сторонники Трампа не просто сокращают финансирование науки — они стремятся напрямую диктовать выводы тех исследований, которые ещё продолжаются. Учёным настоятельно рекомендуется «обнаруживать», что изменение климата не является реальной проблемой, что вакцины неэффективны, и так далее — в противном случае их ждут серьёзные последствия.

Нападки на университеты следует воспринимать в том же ключе. Все дискуссии о свободе слова, антисемитизме и прочих вопросах носят очевидно неискренний характер. Движение MAGA стремится превратить университеты в инструменты идеологической обработки, что полностью уничтожит их первоначальное предназначение и подорвет их вклад в укрепление мощи Соединенных Штатов.

С учетом всего вышесказанного, можно ли по-прежнему считать Америку мировым лидером в научной сфере? Если да, то это ненадолго. И даже если попытке Трампа установить авторитарное правление будет положен конец, на восстановление утраченного потребуются многие годы.

Диктат в отношении научных выводов распространяется и на технологическую сферу. Большинство стран мира пришло к консенсусу, что будущее энергетики — за возобновляемыми источниками, демонстрирующими поразительный технологический прогресс на протяжении последних пятнадцати лет. Китай, в частности, осуществляет колоссальные инвестиции в эту область. Однако администрация Трампа прилагает все усилия, чтобы похоронить проекты в области ветровой и солнечной энергетики, насильственно возвращая страну к эпохе сжигания угля.

Параллельно происходит стремительная эрозия системы американских союзов. Трамп воспринимает другие демократические страны не как партнёров, объединённых общими ценностями, а как вассальные территории, обязанные платить дань. Впрочем, учитывая настойчивые попытки Трампа установить авторитарное правление, становится неясно, какие именно ценности — если они вообще остались — Соединённые Штаты продолжают разделять со своими бывшими союзниками.

Итак, Соединенные Штаты вступают в тотальную торговую войну с Китаем, предварительно подорвав свои ключевые неторговые преимущества — научно-технологическое лидерство и систему стратегических союзов. В создавшихся условиях конфликт сводится к простому вопросу: какая из сторон способна нанести другой больший ущерб. При таком подходе становится очевидным распределение сил. Китай, безусловно, заинтересован в доступе на американский рынок, однако Соединенные Штаты испытывают острую зависимость от китайских поставок редкоземельных металлов и других критически важных ресурсов. Эта асимметричная уязвимость, усугубленная ослаблением традиционных опор американского влияния, предопределяет исход противостояния — США обречены на поражение в этой конфронтации.

Можно задаться вопросом: если Китай обладает столь значительным экономическим влиянием, почему он не использовал его ранее? Отчасти это объясняется тем, что Америка ранее обладала критически важными преимуществами, которые Трамп теперь добровольно утратил. Однако, возможно, более фундаментальная причина заключается в том, что в торговой войне не существует настоящих победителей. Даже если Соединенные Штаты в конечном итоге капитулируют и согласятся на унизительные уступки — что представляется наиболее вероятным исходом — Китай окажется в экономическом положении худшем, чем если бы торгового конфликта удалось избежать изначально.

Но Трамп принял решение развязать торговую войну, и теперь, когда она идёт полным ходом, Америке предстоит понести куда более значительный ущерб, нежели Китаю — как в экономическом, так и в репутационном плане. Плохо, когда мир воспринимает тебя как задиру; но ещё хуже, когда мир видит в тебе слабака. Человек, пообещавший сделать Америку снова великой, с высокой долей вероятности положил конец нашей эре глобального лидерства на обозримое будущее.

Перевод статьи How Trump Is Making China Great

Тэги: США, Экономика

13.10.2025