На прошлой неделе, в связи с кончиной лидера кубинской революции вновь всплыла тема "миллиардов долларов, потерянных на Кубе". Естественно, что такая тема постоянно вызывает бурю обсуждений и комментариев в стиле "мы всем долги списываем, а нам никто не делает такого одолжения". При обсуждении проблем "долгов третьих стран перед СССР", а ведь именно про них идет речь в подобных комментариях, необходимо внести некоторые уточнения. Для начала, нужно сказать, что при исчислении долгов третьих стран перед СССР возникает путаница - дело в том, что было несколько вопросов, сильно осложнивших жизнь при попытках взыскать долги с неплательщиков.
Во-первых, страны должники, такие как Алжир, Куба, Камбоджа, Лаос, Ливия, Монголия, Никарагуа, КНДР, Сирия, Вьетнам, после распада СССР отказались признавать долги, мотивируя это тем, что долг является "политически мотивированным" и, следовательно, его следует "обнулить". Подобная история хорошо известна в нашей стране, когда после 1917 года большевики не признали царских долгов (перед Францией, к примеру) и только в 1997 году по специальному соглашению с французской стороной была проведена выплата по "царским" долговым обязательствам. Т.е. когда речь идет про урегулирование "долгового вопроса" необходимо понимать, что в решении этого вопроса участвуют, как минимум, две стороны, одна их которых жаждет получить деньги, а вот другая сторона еще должна согласиться признать и оплатить этот долг. Ясное дело, что при смене "вывески" (СССР -> РФ) страны-должники не приминули воспользоваться случаем и "прикинулись дурачками" и сделали вид, что готовы оплатить долг только в адрес СССР. Ну а раз такой страны больше нет, то, дескать, извините - разговора не будет.

"Дружественная" Куба, кстати сказать, так и делала достаточно долгое время:

The Paris Club reported that Cuba owed its members $30.5 billion (19.0 billion pounds) at the close of 2010, but more than $20 billion of the debt was in old transferable Soviet rubles that Russia now claims but Cuba does not recognise.

Во-вторых, 95% долгов третьих стран перед СССР были номинированы в инвалютных рублях и только 5% долгов были номинированы в иностранной валюте (доллары США, немецкие марки, фунты стерлингов) и объяснялось это тем, что СССР сам нуждался в валюте для оплаты импортных поставок и не стремился раскидываться ценным ресурсом. Этот момент привнес дополнительную путаницу, так как после краха СССР было непонятно по какому курсу и в какой валюте вести учет долга. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять одну простую вещь - использовать "официальный" курс 60 копеек СССР за один доллар США в здравом уме никто не будет (если точнее, то курс признали, но с большой скидкой)

Russia’s loans to developing countries involve the complex issues of exchange rate and debt rescheduling. Russia took over the rights to the external loans provided by the former Soviet Union and those loans were mostly denominated in rubles. When the Soviet Union extended loans to developing countries, the ruble was strong against the dollar with the exchange rate of 0.6 ruble per dollar, but the ruble value plummeted with the collapse of the Soviet Union and the ensuing economic crisis. The problem of applying adequate exchange rate for the ruble- denominated loans became a serious issue between the lender and borrower states.

Нежелание третьих стран признавать обменный курс на уровне 1 доллар = 60 копейкам заключается в том, что этот курс существовал при двух условиях: а) монополия государства на внешнюю торговлю; б) наличие статьи в уголовном кодексе за валютные операции, т.е. был очень условным и именно эта условность обменного курса и сыграла злую шутку во время урегулирования долгов третьих стран.

Более того, необходимо так же помнить, что Советский Союз был не только кредитором, но и должником, т.к. привлекал заемные средства западных стран. Проблема кредитов, взятых СССР для реализации проектов, заключалась в том, что а) они брались в твердой валюте; б) кредитные средства шли на сугубо гражданские цели (почему это важно будет понято чуть ниже) - позже это породило недовольство, которое лучше всего выражается фразой: "мы прощаем долги всем странам, а вот нам никто и ничего не прощает".

Вопрос, как обычно, заключается в том, что нужно очень хорошо понимать - кто, как и на каких условиях дает в долг, и какой риск может возникнуть при поставках вооружений, оплаченных не конвертируемой валютой.

В-третьих, большинство контрактов на поставку со стороны СССР касались различных систем вооружений и связанных с ними "расходных материалов". Но как только политическая ситуация в мире изменилась - страны-должники стали говорить, что "военные долги сделаны предыдущим режимом и мы ничего платить не будем". Более того, даже после вступления Российской Федерации в Парижский клуб в 1997 ситуация не изменилась к лучшему - по правилам этого неформального "клуба кредиторов" к реструктуризации не принимаются "военные долги". Это достаточно известный факт и, к примеру, в 1991 году за поддержку "Войны в Заливе" Египту списали достаточно крупный долг, включая "безвозвратные" военные долги:

At the beginning of 1991, Egypt was burdened with over $55 billion in foreign debt to governments, commercial banks and private institutions, with approximately $12 billion owed to the United States. In November 1990, the "Paris Club" consortium of creditor nations rejected an Egyptian request to refinance its debt, demanding prior "liberalization" of Egypt's economy. In February 1991, however, at the height of the Gulf war, the United States announced that it would write off Egypt's $6.7 billion debt for foreign military sales. The balance of Egypt's debt to the United States, some $5 billion, is authorized to be paid over twenty years on favorable terms that include a four-year grace period and a heavily subsidized interest rate. The U.S. action appeared to be a reward for Egypt's role during the Gulf crisis and its "Thousand-Day Plan," announced in late 1990, to liberalize its largely centralized economy. The six-nation Gulf Cooperation Council (GCC) joined the U.S. action, writing off over $7 billion of additional debt. Later, after Egypt agreed to implement an IMF economic program, the Paris Club agreed to forgive up to half of the $20.2 billion that Egypt owed its member nations.

Такая же ситуация повторилась с Ираком, когда начались ссылки на "военный режим Саддама Хуссейна, наделавшего кучу долгов и напокупавшего ненужного оружия":

Iraqis, in general, are contemptuous of the idea that loans made to Saddam Hussein's government should be repaid. Much of that debt was contracted for purposes such as purchasing military equipment that was used to invade neighboring countries, which is not a spending priority that the Iraqi people voted to pursue. Iraqis and international campaigners argue that much of Iraq's debt is in fact "odious"—a category of debt that should not be repaid because the loan proceeds were used against the interests of the indebted country's population. "Odious debt" need not be written off or forgiven; it is simply not owed at all because it is illicit in nature. A number of legal precedents on odious debt exist, but from a strictly legal point of view, authorities such as the Paris Club are under no obligation to apply the precedents or even to take them into account.

Поэтому когда начинает обсуждаться вопрос долгов третьих стран перед СССР нужно помнить - бОльшая часть этих долгов были номинированы в рублях, что и вызвало трудности с его дальнейшей оценкой. Что касается долгов, номинированных в иностранной валюте, которые Советский Союз брал под реализацию проектов, то их никто и никогда не стремился прощать.

Примером того, как экономика может стать сильнее политики и даже поменять ее направление, поделился Аксель Лебан (Axel Lebahn), занимавший должность представителя Deutsche Bank в Москве в начале 1980-х. Несмотря на то, что Советский Союз и Запад находились тогда в состоянии холодной войны, а на СССР были наложены санкции в связи с вторжением в Афганистан, Лебану удалось выдать Москве кредит в 10 миллиардов немецких марок на строительство газопровода "Ямал - Западная Европа".

"С нашей стороны это имело и политическое значение, потому что кредит - это доверие. Представьте, что бы было, если бы СССР не вернул его? Наш банк стал бы банкротом. Это в свою очередь было бы воспринято как экономическая диверсия со стороны Москвы. В результате развернулась бы стопроцентная война. Мы исходили из того, что этого никто не хочет", - объяснил Лебан. Таким образом, "опасность рождает новые возможности", подытожил он.

На тему реструктуризации долгов бывшего СССР и современной России можно почитать следующие работы:

RUSSIAN DEBT RESTRUCTURING (автор - Александр Надмитов)

The Paris Club and International Debt Relief (автор - Мартин Вайс/Martin A. Weiss, главный аналитик, работающий по заказу американского Сената, Федерального резерва и Комиссии по ценным бумагам)

THE ROLE OF THE PARIS CLUB IN MANAGING DEBT PROBLEMS (автор - Алекис Риффель/Alexis Rieffel, Экономический департамент Принстонского Университета)

На сайте Парижского клуба вот по этой ссылке лежал отличный отчет Сергея Сторчака, но его, по ходу дела, грохнули.